Смотрите видео на Дзене или читайте текстовую версию.
Михаил Помидоров
— Продолжается прямой эфир сетевого вещания. Редакция «Вечерняя Москва» в студии Руслана Орехов.
Руслан Орехов
— Михаил Помидоров.
Михаил Помидоров
— И прежде чем ты скажешь, кто в нашей аппаратной..
Руслан Орехов
— А кто там?
Михаил Помидоров
— Я хочу сказать, что, знаете, очень многое произошло за последние дни. Вот этот случай с известным футболистом, потом выборы в США. Но разве это повлияло на нашу жизнь так, как влияет на неё то, о чём мы сейчас будем говорить? В аппаратной..
Руслан Орехов
— Игорь Борисович Настенко, и он, наверное, должен как-то поддержать твою интригу.
Игорь Настенко
— Я возмущён. Я возмущен всем, что происходит. Понимаете, я не могу найти объяснение, а когда я нахожу объяснение, мне становится страшно. Ведь это все рано или поздно пройдет, правильно?
Михаил Помидоров и Руслан Орехов
— Нет, жизнь уже не будет прежней.
Михаил Помидоров
— Об этом сказал ВОЗ еще в марте.
Руслан Орехов
— А мы этот круглый стол на эту тему проводили в июне.
Игорь Настенко
— Да, но слушай, ты смешал вообще все понятия. Я даже не знаю, как выпутаться. Да, не будет жизнь прежней. Это понятно, это всеми уже признано. Я сказал, это-то все, вот то, что сейчас, оно пройдет, да? А дальше, когда оно пройдет, жизнь будет прежней. Собственно, об этом мы и собрались поговорить, да? Почему? В нашей манере, без вот этих страшилок каких-то…
Михаил Помидоров
— Без чернухи.
Игорь Настенко
— Без апокалипсических настроений и так далее. Но все мы думаем, как бы жить дальше. Мы смотрим по сторонам и понимаем, что, как говорится, кому война, кому мать родная, безусловно. Мы уже отлично понимаем, кто сейчас самые счастливые люди и как их зовут. И чем они, собственно, занимаются. Мы стремились всегда к одному окну. Нас всегда раздражало то, что надо там бегать по разным окнам для того, чтобы выполнить какую-то задачу. Мы всю свою жизнь возмущались этого. И вот когда наконец человечество стало приводить вроде как все в порядок, чтобы вроде как клиенту, типа меня, очень легко и просто было сделать то, что я задумал, вот эта система одного окна…
Михаил Помидоров
— То есть получить услугу.
Игорь Настенко
— Да, не бегая для этого по всему городу
Руслан Орехов
— И даже не вставая с дивана.
Игорь Настенко
— Даже не вставая с дивана. Мы, как люди уже взрослые и где-то даже как-то мудрые задумались о том, что какой-то идет перевес, какая-то идет несправедливость. Почему? Потому что мы все попадаем в какое-то.. Без рабства не обойтись, знаете? Когда-то было одно рабство, сейчас другое рабство, можно сказать экономическое рабство, но оно существует. И если я, например, сантехник, это же образ, начиная от эротического заканчивая до профессионального, я уже ни при каких, это моё мнение, ни при каких обстоятельствах не могу быть самостоятельным человеком. Потому что если я не принадлежу к какому-нибудь агрегатору, я можно сказать никто.
Михаил Помидоров
— Вот, теперь я понял, о чём вы говорите.
Игорь Настенко
— Да, это был комплимент или что?
Руслан Орехов
— Это было признание. Я-то давно знал, о чём мы говорим.
Михаил Помидоров
— Нет, просто я олицетворяю самую далекую часть нашей многомиллионной аудитории. Теперь мы все в курсе, что речь пойдет о том, что между людьми, которые оказывают так необходимые нам услуги и нами, находятся посредники — это могущественные агрегаторы. Наверное, самый из них одиозный это Яндекс.Такси, который стоит между таксистом и пассажиром. И, собственно говоря, какие у этого есть плюсы и издержки, мы все прекрасно знаем.
Руслан Орехов
— А также доставщики, оказатели услуг, маркетплейсы и прочее, прочее, прочее.
Михаил Помидоров
— Больше не существует живого контакта между мастером, между тем, кто печет для нас хлеб, готовит для нас еду, непосредственно оказывает ремонт.
Игорь Настенко
— Да что там говорить? Сбербанк, понимаете? Банк, деньги, финансы, понимаете… уже развозят пиццу… Ну о чем тут уже дальше говорить? А как ты, Помидоров, будешь с ним конкурировать? Ты мне не скажешь? Не скажешь.
Михаил Помидоров
— Вот именно, как ты будешь конкурировать. А мне придется, потому что сейчас в наше стремительно меняющееся время жизнь не будет прежней, именно потому что нам приходится становиться предпринимателями, нам приходится становиться инвесторами, нам приходится делать много чего.
Игорь Настенко
— Значит, нам приходится в первую очередь становиться социально ответственными людьми.
Михаил Помидоров
— А вот не факт.
Игорь Настенко
— И для того, чтобы это доказать, мы пригласили сегодня экспертов, которых вы сейчас представите.
Руслан Орехов
— Да, и социальная ответственность требует от нас уже представить наших гостей.
Михаил Помидоров
— Итак, какие шансы на успех у нашего маленького частного бизнеса, у тех самозанятых, которые отважились этим занятся, на фоне того, что всем заправляют гигантские агрегаторы?
Руслан Орехов
— Хорошо, и эти вопросы мы будем обсуждать с нашими гостями. Сегодня у нас в студии Дмитрий Владимирович Завьялов, кандидат экономических наук, заведующий кафедрой предпринимательства и логистики Российско-экономического университета имени Плеханова. Здравствуйте!
Дмитрий Завьялов
— Здравствуйте.
Михаил Помидоров
– Артём Аркадьевич Далевич, вице-президент Московской торгово-промышленной палаты по вопросам цифровой экономики и инновационному развитию. Здравствуйте.
Артём Далевич
— Здравствуйте.
Руслан Орехов
— Владимир Иванович Кожушко, предприниматель, владелец компании «ЭлитБалкон». Добрый день.
Владимир Кожушко
— Добрый день.
Руслан Орехов
— И по зуму.
Михаил Помидоров
— Не, давай, на удаленке. Зум все-таки не наш.
Руслан Орехов
— На удаленке Павел Николаевич Зюков, член Совета Московского отделения «Опора России». Павел Николаевич, здравствуйте!
Павел Зюков
— Здравствуйте!
Руслан Орехов
— Давайте с вас и начнем, потому что действительно с одной стороны, вот те самые злодеи-агрегаторы, которые, как мой коллега сказал, нас всех поработили, они вроде как снимают сливки, а с другой стороны, они дают возможность многим и многим и многим мелким предпринимателям капитально расширить свой рынок.
Михаил Помидоров
— Да просто начать хотя бы… не то, что расширить.
Руслан Орехов
— Элементарно начать, пожалуйста.
Павел Зюков
— Вопрос-то какой у вас?
Руслан Орехов
— Ваше мнение, то есть вот насколько, здесь ведь как чаша, куда больше склоняется в то, что предприниматель теперь тоже попадает в некое рабство к сетям, которые неким образом заказывают музыку и диктуют, как ему вести свой бизнес, а с другой стороны, ну не просто так же он туда идет, какую-то пользу они ему должны, по идее, приносить. И вот, на ваш взгляд, баланс он соблюдается или все-таки какая-то чаша перевешивает?
Павел Зюков
— Вообще, мое мнение таково, что для многих начинающих бизнесменов, в том числе и самозанятых, которые размещаются на крупных площадках, в больших агрегаторах, Будь то даже начинающие таксисты, либо какие-то профессионалы в сфере ремонта, которые, например, на соответствующих сайтах размещают объявления о своих услугах, для них наличие данных агрегаторов в целом я считаю положительным. Поскольку без них многие бы вообще исполнители не смогли бы, так сказать, даже раскрутиться в своем бизнесе, начинаниях, поскольку конкуренция у нас сейчас достаточно высока. А оказание услуг через агрегаторов, например, что касается именно оказания услуг через агрегаторов, для многих начинающих предпринимателей это неплохой шанс начать собственный бизнес, получить какой-то положительный отклик от заказчиков и развиваться. Если этот бизнес, имя оказывается достаточно успешно…
Руслан Орехов
— То есть вы считаете, что те самые пресловутые агрегаторы, они создают некую среду, питательную поддержку и так далее.
Михаил Помидоров
— И там появляется у человека как шанс получить репутацию.
Руслан Орехов
— Эти слабые ростки поддерживать. Артём Аркадьевич, пожалуйста, да.
Артём Далевич
— Да, я бы хотел немного разгустить краски, которые были в начале, ну, я понимаю, зачем сгущены, да. Проблема того, что все агрегируется на каких-то площадках, она на самом деле стара, как человеческое общество, потому что marketplace по факту – это рыночная площадь, да. Соответственно, вспомните там, не знаю, не вспомните, учебники истории, да, какой-нибудь рынок, рыночная площадь в Шумере, да, как там нарисовали на картинках, да.
Руслан Орехов
— Сорочинская ярмарка.
Артём Далевич
— Что-то в этом роде, да. Соответственно, всем было тогда понятно, что если собрать в одном месте продавцов или тех, кто оказывает услуги, кузнецы, кожевники и так далее, в одном месте, тогда в это место будет проще пригласить и клиентов, которые будут в этом маркейтплейсе и искать себе исполнителей. Соответственно, плюс от того, что они выходят на клиентов, минус того, что, наверное, городу, в котором находится рыночная площадь, нужно что-то отчислять, платить аренда-место. Ну, если хочешь, можешь, конечно, жить на отшибе и оказывать услуги там, но это нужно быть супер крутым.
Руслан Орехов
— Тогда целые города возникали вокруг больших ярмарок, это понятно. Но здесь ведь вопрос вот в чем. В том влиянии, которое оказывает это место. Одно дело предоставить место поддержания порядка, гигиены и брать какое-то… А другое дело говорить, у вас сегодня скидки. И завтра у вас скидки. И эти скидки не 5%, а 40%.
Михаил Помидоров
— А вообще у нас планка. И вот больше вот этой цены вы выставить не можете за свою продукцию или давайте до свидания. Вот кивает предприниматель, он в курсе. Пожалуйста.
Владимир Кожушко
— Это очень показательно на самом деле, что вы сказали насчет скидок, насчет акций. Почему? Потому что я, например, на себе это чувствую очень ощутимо. Например, я сам зарегистрирован на Яндексе, сразу же, как только он появился, я специально туда зашел, специально зарегистрировался для того, чтобы понять Яндекс.Услуги, как он работает. Все очень просто, заполняешь побольше профиль и тебе приходят заявки.
На все заявки, 10 штук первые, которые пришли, я отписался, ноль реакций, то есть обратной стороны не было, как будто бы заказчика с той стороны нет. Я подозреваю, что это имитация на самом деле.
Михаил Помидоров
— Фиктивные заявки. Об этом пишут в интернете, мы чуть позже поговорим.
Владимир Кожушко
— Возможно, да. Но в то же самое время клиент наш, который ищет какую-то услугу, пускай это не полный комплекс, а какой-то там, ну, просто чтобы ему что-то сделали, он пишет в поисковике слово, наша тема остекление балкона или монтаж окон. То он что видит? Яндекс услуги. Яндекс услуги цена 350 рублей. На 350 рублей.. ну эта история такая еще 15-летняя давности. Я только когда пришел этот бизнес, тогда была цена за метр квадратный 350 рублей. За это время уже извините, что…
Руслан Орехов
— А реально получить остекление балкона за эти деньги?
Владимир Кожушко
— Хорошо, это услуга, это работа, это работа мастера. Ну, говорят, что такие цены есть. То есть я общаюсь, у меня на самом деле сообщество оконщиков, в чатах мы общаемся, иногда пишут, говорят, слушай, я бы там за 500 рублей бы взял этот объект. А мы, как продавцы, которые хотим заработать, которые хотим дальше существовать, мы цену для клиента озвучиваем от 2000 за квадратный метр. То есть реальная цена от той, которая в Яндекс.Услугах, это плюс 100%, это хорошая цена, на которую можно дальше жить, платить налоги и так дальше, и так дальше, и так дальше.
Михаил Помидоров
— Ну вот смотрите, то есть агрегаторы демпингуют. Как это сказывается на качестве услуг, это мы ещё тоже поговорим.
Игорь Настенко
— Я уже не говорю о том, что из этих 350 там есть яндексу чего-то.
Руслан Орехов
— Наверное, всё.
Игорь Настенко
— Да, и совершенно непонятно, как чего. Ну как бы для меня вроде хорошо, но знаете, остеклить балкон или спальню, комнату, именно спальню, где ты спишь, это всё-таки не на такси проехаться. Понимаешь, наступит зима и ты поймешь, кто к тебе пришел этим летом. Но тем не менее пойдут туда, потому что 350 рублей, всё понятно.
Руслан Орехов
— Дмитрий Вадимович, ну вот смотрите, то есть с точки зрения какой-то классики, да, действительно, поляна, это сервис, который призван служить, но мы же понимаем, что уже и реклама у нас не такая, и поисковики уже у нас не такие честные, выдают нам что-то такое, почему-то разные поисковики выдают разное. И здесь тоже очень сильное влияние каких-то внутренних алгоритмов. Так вот, насколько, на ваш взгляд, влияние этих самых внутренних алгоритмов позволяет рассчитывать на то, что мелкий предприниматель будет в этой среде хоть как-то существовать по-человечески?
Дмитрий Завьялов
— Сложный вопрос, потому что если взять те же самые поисковики, если взять ситуацию 3-4 лет назад, когда забиваешь какой-то товар или услугу в поиск, у тебя первые три строчки выдавались какие-то крупные продавцы, какие-то площадки, тот же самый Яндекс.Маркет, все остальное это были какие-то другие компании, скажем так. Сейчас практически 90% первой страницы это будут в любом случае какие-то агрегаторы, какие-то крупные площадки. То есть, отдельных компаний вы там уже не найдете, они будут на второй, на третьей странице. Ну, это не хорошо, не плохо, это просто говорит о том, что продвижение через интернет изменилось.
Руслан Орехов
— Вот я такой олдскульный, да, я создаю какую-то компанию «Плюшки Орехова», да, и я хочу, чтобы создавать бренд и так далее. А вместо этого моему потребителю поступает просто некая абстрактная булочка за какие-то деньги. То есть, уже получается, что бренд строить нельзя в этих условиях.
Дмитрий Завьялов
— Значит, ваш потребитель не там, он не на маркете. У него какие-то другие каналы, и ваша задача эти каналы найти и достучаться до него через эти каналы, значит, ваш потребитель будет тот, который находится рядом.
Игорь Настенко
— Какие, какие каналы? У них каналы все начинают жить с Яндекса. Это доказано, понимаете.
Михаил Помидоров
— А там занято.
Игорь Настенко
— А там плюшки хоть Орехова, хоть какого, но скорее всего от крупного какого-то производителя, который будет стоить 3 копейки. И к чему взял? А Орехову что? Как? Надевать рубашку, посыпать себя мукой и ходить по улицам, то есть некий креатив. Все понятно, что за это все надо биться и хватит называть этих, как-то мы уничижительно «вот эти вот мелкие, предприниматели мелкие». Что ты еще сказал, Помидоров? «И вообще, самозанятые… нищеброды».
Михаил Помидоров
— Я просто хочу сказать, что вот эти мелкие предприниматели, например, в той же Бельгии или в европейской стране, как они выглядят? Они выглядят, что ты вышел из дома, и ты знаешь, что у тебя здесь есть хлебная лавка, есть люди, которые тебе уберут квартиру, и ты знаешь их годами. Еще, я не знаю, там отцы твои пользовались их услугами. Вот такие мелкие предприниматели. Я слышал, бывают.
Руслан Орехов
— Бывают, но не у нас. И все-таки вопрос вот в чем. Смотрите, то есть получается, что все скидываются в одну какую-то кучу, и индивидуальный бизнес построить в этой ситуации нельзя. То есть все неким образом усредняются, и кому повезет, кто вписался по ценам или по каким-то, он будет жить.
Михаил Помидоров
— Он будет жить, работая на эту корпорацию, на ее условиях.
Руслан Орехов
— Это твои домыслы, может быть все не так, Артем Аркадьевич.
Артем Далевич
— Да, я вот зацепился за фразу, что в одну кучу, но не в одну. Площадки и площадки все равно конкурируют друг с другом. И вот когда мы говорим про…
Руслан Орехов
— Сейчас, извините, я перебью. Они конкурируют, опять же, за мой счет. Это как, я не знаю, Яндекс.Такси и Убер. Значит, они все душат вот этих таксистов, чтобы тот вез не за 90 рублей, а за 45. А вот между собой, как они там…
Игорь Настенко
— Нет, ну да. Дальше сейчас будут Яндекс со Сбербанком конкурировать. Это их битва мамонтов, а мы вроде говорим, как человеку напротив вас выжить со своим стеклом.
Руслан Орехов
— Извините, Артём Аркадьевич.
Артем Далевич
— Вот в том-то и дело, что они, когда конкурируют между собой, они не только за ваш счёт это конкурируют, они ещё демпингуют, предлагая более высокого качества услуги за меньшие цены конечному потребителю. Это возможно, да, и если они, например, смотрят только на то, чтобы уменьшить цену, да. Вот у меня пример, давайте так, пример, моя мама недавно обращалась в один из агрегаторов, я не хочу его называть, да, где устроила аукцион среди исполнителей, кто вынесет мусор из квартиры, в которой нужно было много строительного мусора.
Руслан Орехов
— Типа работа ру, что-то такое?
Артем Далевич
— Нет, вы его называли. И три попытки было настолько неудачные, что приходили такие персонажи, которые просто с порога… Одну такую группу из ребят, которые пришли, сначала сказали за одну стоимость, потом: «О, нет, тут в четыре раза больше. О, нет, мы тут за два часа не справимся, нужно больше». Вот мы зареклись обращаться в этот сервис, и поняли, что надо искать либо на другом агрегаторе.
Репутация агрегатора-то падает, если они только за счет демпинга, если не дают публиковаться качественным специалистам. Вы говорите про булки, например, крутые булки, если их нет на Яндекс.Лавке или что-то еще… Я к чему говорю? Что, помимо спроса и предложения, есть качество. Если за какую-то цену, за конкретное качество нет спроса, тогда да, к сожалению, вот сегодня поднималось, что нужно где-то в другом месте искать. Ходить на соцсети.
Руслан Орехов
— Ну, вот здесь вопрос о тех же самых алгоритмах, где, ну, вот эта вот цепочка, она не очень очевидная, потому что, условно говоря, заходя в магазин, где меня обхамили, я больше туда не прихожу. А здесь я просто имею в виду какую-то вот среду, в которой вот не повезло один раз, но там есть еще куча тысяч других предложений по этому агрегатору по большому счету… и как я там достучусь до агрегатора со своей там нуждой в тысячу рублей, насколько ему это все интересно. Да, Игорь Борисович, вы хотели что-то..
Игорь Настенко
— Да не, я просто знаю, что Павел Николаевич, он не на весь эфир у нас. У меня на самом деле, Павел Николаевич, свой вопрос, потому что я хотел чуть позже, но вот сам факт, что очень серьезные структуры, серьезные структуры, в первую очередь, я подозреваю, что с большими ресурсами, начинают заниматься непрофильным каким-то делом, ну вот как Сбербанк, например.
Руслан Орехов
— Экологическая среда.
Игорь Настенко
— Да, во-первых, это как-то, я не понимаю зачем, я мог сейчас в конце… Анекдот вспомнил, хороший еврейский анекдот по поводу семечек и банка. Один торговал семечками, во дворе банка какого-то. Но не важно, короче говоря, почему это происходит и насколько это честно, и не видите ли вы здесь каких-то монопольных нарушений? Потому что я даже объяснить не могу, но я ощущаю, что они, да, существуют, если этим заняться.
Павел Зюков
— По законодательству, конечно, вступление в бизнес борьбы с агрегаторами Сбербанка, например, я бы сказал, что здесь антимонопольных ограничений каких-то не нарушается, поскольку здесь, собственно говоря, я не вижу никаких нарушений законодательства. Это также можно тогда сказать относительно Яндекса, что это бизнес-гигант, который не имеет права участвовать в борьбе за рынок.
Поэтому здесь наоборот, мне кажется, Сбербанку будет тяжелее в настоящий момент бороться с его конкурентами, поскольку многие потребители уже отдали свое предпочтение другим бизнес-агрегаторам, которые в настоящее время функционируют достаточно успешно, в том числе и в плане доставки еды, в том числе и в плане привлечения каких-то исполнителей для выполнения работ, которых у нас очень много, таких агрегаторов. Поэтому Сбербанку, наоборот, здесь будет тяжелее работать и развивать именно бренд в отношении тех или иных видов…
Руслан Орехов
— Извините, что перебиваю, но это в условиях, когда честная конкуренция. А мы же понимаем, что Сбербанк может работать в убыток на каком-нибудь небольшом рынке в течение ближайших 10 лет и даже не заметит вот этих убытков. А за это время будут ликвидированы все, кто занимался этим как единственным своим бизнесом.
Павел Зюков
— Я полагаю, что для самого Сбербанка навряд ли это будет выгодно в течение 10 лет иметь убыточный бизнес.
Руслан Орехов
— Ну я утрирую.
Павел Зюков
— Даже в течение двух лет, я думаю, что это очень большие деньги в развитие, в рекламу вкладываются. Это просто миллионы, миллионы, миллионы в месяц. Собственно, здесь Сбербанку очень тяжело будет перейти из бренда банка в бренд каких-либо форматов оказания услуг, агрегаторов, доставки. Я, допустим, сейчас очень скептически отношусь к тому, чтобы через Сбербанк заказывать еду, поскольку для меня эта компания ассоциируется непосредственно именно с оказанием банковских услуг.
Игорь Настенко
— Поэтому специально для вас они теперь не называются Сбербанком, они называются Сбером. Они, знаете, как в воду глядели, что вы так подумаете, и всё предусмотрели. Вот так вот фантазии Грефа, они у него очень масштабные, дай волю, грубо говоря, и мир может занять. А где социальная ответственность? Вообще мы можем, когда говорим на эту тему, пользоваться таким термином, как социальная ответственность, Да? Или нет? Тяжелый вопрос, понял. Но может кто-нибудь ответит?
Руслан Орехович
— Артём Аркадьевич.
Артём Далевич
— Да, видимо опять цепляюсь к словам, но правильно, абсолютно сказали, что про монополию, да? То есть здесь, как старый тоже вопрос о том, что почему на больше чем половины компьютеров установлена одна конкретная операционная система, да? Но тут, как обычно, где есть Pepsi, возникает Coca-Cola, да? Есть какой-то сегмент, где есть компьютеры другой марки, с другой операционкой, с мобильными системами. И то же самое, например, с доставкой еды. Пока мы сидели, я посчитал, у меня четыре разных сервиса по доставке еды.
И я, когда думаю, например, где заказать, там примерно одинаковый ассортимент. Но я, например, знаю, что один из них мне доставит холодный. Я знаю, что один из них всегда дороже процентов на 20. И, соответственно, в зависимости от ситуации, они не только конкурируют, кто там больше в рекламу вложился, без того, чтобы поддерживать соответствующее им качество, даже тот Сбербанк, который сможет там демпинговать, рекламироваться на первых каналах там, где угодно, и говорить самые низкие цены, если они не будут поддерживать это качество, то есть очень много людей, которые готовы будут чуть-чуть переплатить, но им придет горячая еда, им придет в срок.
Игорь Настенко
— Хорошо, понимаете, одну минуту. Сбербанк-то может не обязательно демпинговать. Используя свои ресурсы, наоборот, он может придумать продавать дороже всех какие-то космические продукты, космическую пиццу или еду. Просто это неправильно, нечестно в конце концов, он банк. А вот Орехов у нас, булочки, как выяснилось, производит.
Руслан Орехов
— Булочки. Абстрактные булочки.
Игорь Настенко
— Нельзя банкирам заниматься булочками. Потому что наверное так или иначе у него они наверное будут лучше.
Руслан Орехов
— Мы же кредиты никому не даем. Нам же это запрещается.
Игорь Настенко
— Я опять говорю о социальной некой ответственности, не обязательно демпинговать. Не знаю, я могу, если я буду Грефом, поставить себе задачу наоборот, продавать самые дорогие булки, и все, пропади оно все пропадом. Но остальные как?
Руслан Орехов
— Владимир Иванович, да.
Владимир Кожушко
— Я добавлю. То, что Сбербанк делает, это очень круто, если он это сделает выше по уровню, то есть по сравнению с тем, что вы сказали. Я просто сейчас помечу, очень важно. Еда и проезд..
Игорь Настенко
— Это потому, что он окнами не занялся.
Руслан Орехов
— СберОкна на подходе.
Владимир Кожушко
— Это я думаю, что в ближайшее время будет. Первое, еда и проезд – это самое быстродоступное, что есть на рынке. То есть я могу за день ездить два раза и три раза покушать. А вот если мы берем, например, нашу услугу, где услуга конкретная, длинная: ремонт квартиры, установка окон. Пока ты дождёшься, когда тебе сделают плохо, и когда ты узнаешь, когда это плохо, и ты там полгода.. Во-первых, потерял деньги. И придёт время, а что дальше делать? То есть уже понятно, что к этому агрегатору не обратишься, обратишься уже к другому какому-то, не агрегатору, а пойдёшь по рынку спрашивать по отзывам Яндекса, не Яндекса, Авито и так дальше.
История она такая, что где-то оно более-менее допустимо, наверное, я замечу, что в пределах какой-то суммы расходной. То есть я иду в магазин, я 5 тысяч рублей там на покупки семье трачу. Ну, в принципе, да, я готов там 1,5 тысячи рублей на чем-то.. Внутри, мне их не жалко как будто бы. Да, это расходная составляющая моей жизни.
Руслан Орехов
— То есть понимая, что я иду в этот магазин, а не в этот, я же потрачу больше.
Владимир Кожушко
— А вот заказывать какую-то опцию, которая стоит больше, чем твоя зарплата: ремонт квартиры, покупка машины, еще что-нибудь. Мне кажется надо повнимательнее посмотреть, есть ли там, те покупатели или те продавцы, или те мастера, которые оказывают такую услугу.
Руслан Орехов
— Хорошо, посмотрим. А вот еще смотрите то, что сказал Игорь Борисович, назвал социальной ответственностью. Вот если брать мелкого предпринимателя, вот такого, в сферическом вакууме, с ним все понятно. Вот он делает что-то, он продвигает свой бренд, он отвечает своим всем собой. Дальше появляются агрегаторы, у которых уже какая-то своя логика, а дальше появляется вообще Сбербанк, Сбер, у которого логика нам неведомая, что в голове у Грефа мы не знаем, для чего он это все затевает.
И вот в связи с этим, в плане социальной ответственности, Дмитрий Владимирович, насколько мы вообще можем судить, мы как общество, ради чего это затевается? Потому что явно не ради прибыли, условно говоря, за булочки он это всё делает, а вот ради чего, и во что нам это всё аукнется через пять лет, это уже вопрос такой интересный и более важный, может быть, чем сами булочки, пожалуйста.
Дмитрий Завьялов
— Я думаю, что мы увидим это через пять лет, но на самом деле даже быстрее. Мы же понимаем, что ведь по большому счёту мы, как рядовые потребители, мы же хорошая лакмусовая бумажка.
Руслан Орехов
— Не хочется быть бумажкой. Или хотя бы остаться лакмусовой.
Дмитрий Завьялов
— Но, тем не менее, когда мы приобретаем товар или услугу, мы же и формируем то восприятие бренда, компании, площадки, которому она реально соответствует.
Руслан Орехов
— Извините, я вас перебиваю, но понимаете, тот момент такой вот, когда вы приходите в лавку, условно говоря, в скобяную. И понимаете, что здесь продают гвозди, больше здесь ничего не происходит, а когда вы приходите в какую-то организацию, где продаются гвозди, но ещё много-много-много-много чего происходит, и тебя, в общем-то, здесь имеют в виду по очень многим каким-то аспектам.
Игорь Настенко
— Сейчас. А раньше это называлось, что я не пойду в булочную за рыбой.
Михаил Помидоров
— Да.
Игорь Настенко
— Это такая была железобетонная проговорка.
Руслан Орехов
— Это если правда, да. То вот здесь вот момент такой, понимаете, мы пришли за гвоздями, а нас имеют в виду по очень многим поводам. Пожалуйста, извините, перебил.
Дмитрий Завьялов
— Понятно. Нет, очевидно, что самый большой источник потенциального дохода для любой компании, особенно платформы электронной, — это наши с вами персональные данные. Когда мы с вами согласились, условно говоря, на каком-то приложении или сайте поучаствовать в каком-то опросе или дать оценку товару, мы, по большому счёту, уже оказали бесплатную услугу компании, за которую, в противном случае, она бы заплатила какие-то деньги исследовательским агентствам или кому-то ещё. И понятно, что эти данные, они будут использоваться с нашего согласия или без нашего согласия, это не имеет в данном случае уже большой разницы.
Руслан Орехов
— Вы так спокойно об этом говорите.
Дмитрий Завьялов
— А потому что это уже свершившийся факт, мы уже не можем его переломить.
Руслан Орехов
— То есть осталось получить удовольствие.
Дмитрий Завьялов
— Мы имеем то, что имеем. Но при этом я все-таки хочу сказать, что так или иначе, тот бренд, который создается, неважно, кто его создает. И в итоге, когда мы говорим о социальной ответственности, и в том числе она заключается отчасти в защите бренда от недобросовестной конкуренции, от низкого качества, от недобросовестных продавцов, посредников и так далее.
Я приведу пример. Сравню нашего потребителя с.., когда говорят про большие площадки, все время вспоминаю китайских операторов, Алибаба, Алиэкспресс и тд. И когда сравнивают российский рынок, то у нас, у нашего потребителя очень сильная приверженность бренду. То есть мы любим, когда как потребители, когда нам доставляет не просто какой-то там неизвестный какой-то там доставщик, а конкретная компания, с конкретным логотипом бренда. Мы хотим знать, куда, если что, пожаловаться.
Руслан Орехов
— Да, весь маркетинг наш на этом построен.
Дмитрий Завьялов
— В том же самом Китае вам может доставить условный погонщик мулов в какую-то удаленную деревню, вы даже не будете знать, кто он. Это факт. Там не будет бренда. Вам компания будет гарантировать, что вам это привезут, и вас не должно волновать, кто и как это сделает.
Руслан Орехов
— Но нас-то это волнует. Вот в чем проблема.
Игорь Настенко
— Китайцы тоже непростые люди, господа, непростые. Одни тоже любят всё иностранное и этим пользуются. Мы, кстати, не просто бренды, а ещё описанные на английском языке.
Руслан Орехов
— И нам же рассказывали, что китайцы скупают весь этот “Витон” настоящий, делая всему остальному миру ненастоящий. Ну, скупали, пока ездили по миру. Артём Аркадьевич, у вас были замечания.
Артём Далевич
— Да. В добавлении к тому, что сказали коллеги, действительно, та игра, в которой участвуют Сбербанк, Тинькофф, Яндекс, Мэйл и коллеги Google, Microsoft, Amazon — это борьба экосистем. То есть они почему так расширяются, во что ввязался Сбербанк? Они хотят горизонтально масштабироваться так, чтобы двигаться к тому волшебному термину, который называется «Super App» (супер приложение), то есть одно приложение, в котором можешь делать абсолютно всё — билеты в театр, заказать еду, доехать на такси и прочее.
Чтобы человек фактически становился приверженцем одной какой-то… Это как сказка про тысячу и одно окно. Почему у нас тысяча окон? Давайте сделаем одно через год! У нас тысяча одно.
Михаил Помидоров обратился к Владимиру Кожушко
— Извините.
Владимир Кожушко
— Хотя бы одно.
Артём Далевич
— Ну, хотя бы одно. В итоге через некоторое время у нас тысяча одно, потом тысяча два. И смысл в том, что они вписываются либо в борьбу за расширение ассортимента, либо за профессиональную специализацию. Потому что, например, у торгово-промышленных палат тоже есть свой маркетплейс, он B2B, то есть, соответственно, услуги для бизнеса. И его гораздо сложнее развивать и продвигать, чем если какой-то суперотраслевой маркетплейс, например, строительные материалы или конкретные юридические услуги. Потому что и по поисковым системам, и прочее. И планирование сервиса.
Руслан Орехов
— Сами вспомните, то есть вообще роль торгово-промышленных палат, она в связи с этим, в общем-то, сильно снижается, потому что если сейчас…
Артём Далевич
— Если бы у нее была единственная роль – только в сведении покупателей с продавцами, тогда было бы сложно, но у неё четырёхсотлетняя огромная…
Игорь Настенко
— Хорошо, ладно. Теперь главное одного агрегатора свести с другим. Я шучу, конечно, я шучу. Но я, кстати, вот ещё одну очень сильную несправедливость нашёл. Я нашёл её, сейчас я вам докажу. Предположим, у меня в руках лицензия. Знаете, что за лицензия? Вещательная. Это Орехов и Помидоров, это к нашим тараканам сейчас. Для того, чтобы, например, мне сделать канал, или я уже сделал канал, но это целая подборка документов, где я тщательно описываю свою деятельность, свой формат – о чем. То ли это развлекательный, то ли это информационный, то ли это продажный и так далее.
И вот Роскомнадзор внимательно следит, чтобы я не нарушал вот эти вот правила. Почему Сбербанк, ему можно всё, а мне, кстати, нельзя ничего. Я ни на один шаг не могу в данном случае отойти от, собственно, той деятельности, которую я заявил вот в этом документе. И в принципе, ничего страшного, это правильно, поэтому есть ниша, поэтому в этом вопросе еще существует какая-то конкуренция, хотя, как говорится, ресурсы решают все, но иногда блещем креативом. Но в данном случае, почему? Еще раз, ну кто… А если Роскосмос? Слушай, Орехов, бери дальше со своими булками. Вот тебе Роскосмос. Булочки космические.
Руслан Орехов
— Газпром – вот, кто должен всем этим заниматься.
Игорь Настенко
— Газпром. Газпром уже занимается всем, в том числе и медиа. Слышал такое, Газпром медиа? Мы даже какое-то время принадлежали этому бренду, хотя к газу не имели никакого отношения. Вот опять какие-то несоответствия, да?
Михаил Помидоров
— Да хватит выдумывать какие-то далекие примеры. Пришел Вайлдберрис, например, а в штатах это был Амазон, и все маленькие торговцы, как говорится, пошли лесом. Ну, кто смог работать по условиям Вайлдберрис, а они работают, и то еще скажи «спасибо». Я просто хочу сейчас обратиться к Павлу Николаевичу. Павел Николаевич, смотрите, что получается. Мы здесь говорим о малом предпринимательстве, но эти люди, по факту, они вовсе не предприниматели. Они наемные работники в больших корпорациях, которые мы называем агрегаторы.
Руслан Орехов
— Только без трудового кодекса.
Михаил Помидоров
— Да, только еще они отвечают сами перед налоговой и так далее, весь этот геморрой они выполняют сами, извините за выражение. А агрегатор диктует им все, собственно говоря, сколько денег будут стоить их услуги, как им развиваться, когда им развиваться, а самое главное, как им не развиваться. Как вы думаете, куда все придет в результате вот такой ситуации? Давайте по-крупному. Через 3-4 года, где окажется наш маленький малюсенький предпринимательский бизнес.
Павел Зюков
— Сначала хотел ремарочку небольшую сделать по поводу комментариев к тому, что Сбербанку всё можно, Яндексу всё можно, Газпрому всё можно. Здесь несколько иначе складывается ситуация. Понятное дело, что это большие корпорации, они состоят из множества юридических лиц, и каждое юридическое лицо, в принципе, оно может образоваться под тот или иной…
Михаил Помидоров
— Простите, пожалуйста, маленькая ремарка. В случае с Вайлдберрис, это одно юридическое лицо, которое принадлежит одному человеку.
Павел Зюков
— Да, я просто хотел сразу сказать, что по Сбербанку, допустим.. Сбербанк тоже, в принципе, может радио и телевещанием заняться, да, вообще, если он получит соответствующую лицензию и назовет себя СберТВ.
Руслан Орехов
— Ждем!
Михаил Помидоров
— Возьмите нас.
Павел Зюков
— Возможно, да, кстати, люди в Сбербанке задумаются о том, что можно сделать свои собственные каналы, а не только там через РБК, допустим, там себя вещать.
Руслан Орехов
— Сделают, конечно.
Игорь Настенко
— В чем суть-то, Павел Николаевич? Ну да, только я не могу. Вообще очень многие не могут. Там прописана деятельность.
Павел Зюков
— Получаете новый вид деятельности и получаете соответствующее разрешение, и занимайтесь чем угодно – то, что не запрещено законом. Торговлей, оказанием услуг и иной деятельностью. Здесь ограничений никаких ни у кого нет. Соответственно Сбербанк просто взял учредил новое юридическое лицо под определенный вид деятельности и начал…
Игорь Настенко
— Слушайте, мы сейчас говорим, если честно, о юридических хитростях. Мы отлично понимаем, что это Сбербанк, а не что-нибудь иное. Я понимаю, что это все можно как-то… Есть умные люди, которые правильно могут составлять документы. Я же не просто выплюнул: “социальная ответственность”. Как бы все можно, но вы поймите меня. Хорошо, давайте я расскажу наконец этот анекдот, хотя я немножко его забыл. То есть, я не знаю, он скорее всего еврейский, то есть, я не знаю… Там Исаак во дворе, во дворе с банка, банка, какого-то банка, значит сидит и продает семечки. К нему подходит его приятель, предположительно Мойша, и спрашивает Исака, значит, слушай, тут такие дела, ты не займешь мне денег до зарплаты, до получки и так далее. Он говорит, я бы с удовольствием, но у меня с банком договор. Предполагаете, да?
Они не занимаются продажей семечек, а я не даю в кредит. Вот такой вот старый анекдот. Это еврейская мудрость. Она что-то стоит, в принципе, в этом мире. И на этом мы все стояли очень долго, да? Вот сложилась какая-то философия нашего поведения и так далее. Вот она сейчас рушится, как и многое другое. И мы хотим понять, это правильно или нет. Понимаете? Чтобы, грубо говоря, потом всем миром не исправлять это, воодушевленно вот так, как мы это любим, ошибки.
Руслан Орехов
— А можно я предложу еще один ракурс рассмотрения? Государственный. Вот тут в начале Артем Аркадьевич предложил. Я не прочту твой почерк, вот этот вопрос, который он сам нам задал, а мы обещали..
Михаил Помидоров
— Итак, да, чего мы хотим все-таки? Чтобы у нас увеличилось количество предпринимателей или у нас вырос оборот?
Руслан Орехов
— Да, и здесь вот с точки зрения государства, я понимаю, что управлять там, я не знаю, сетями проще, ну, воздействовать на них, чем на миллион мелких предпринимателей. Там, условно говоря, в каждом подъезде магазин — это одно, а другое дело сеть торговая, там ритейлер, которого вызвал департамент, сказал им, и они, естественно, всё сделают. Так и здесь, но вот если на стратегическом каком-то уровне, Артём Аркадьевич.
Артём Далевич
— Вот у вас прослеживалось в последнем высказывании, что государство фактически управляет крупными компаниями, да? И чем их меньше…
Руслан Орехов
— Не управляет, но воздействует на них.
Михаил Помидоров
— Нам хочется верить, что есть управа на эти крупные компании.
Руслан Орехов
— Хоть какая-то, да, управа.
Игорь Настенко
— Это интрига, это интересно.
Артём Далевич
— Соответственно, вопрос достаточно открытый. Мы вначале перед эфиром как раз начали обсуждать, нужно ли пропагандировать предпринимательство. Потому что для экономики, давайте посмотрим на государственную экономику, вот что важнее, человек, который, например, четыре года пытался сделать какой-то бизнес, брал в долг у друзей, продал квартиру или там кредиты набрал, пытался что-то сделать, но просто не получается, но у него не было навыков или предпринимательской жилки, о которой вот кто-то говорит, но не повезло.
И вот он, который в итоге разочаровался, впал в депрессию, например, или если бы он понял, что предпринимательство это не его, и, например, стал бы классным, не знаю, плиточником, например. Или, например, он понял, что он финансист, и как финансист компании другой, пусть необязательно крупной, а средней, маленькой, неважно, но он приносил бы обществу и государству в плане налогов и своей высокой зарплаты, которую он, как крутой специалист, получает, может быть, он приносил бы больше пользы, чем вот этот разочаровавшийся, к сожалению… Я сгустил краски.
Михаил Помидоров
— Вот в этом и вопрос… Вопрос в кафедре предпринимательства.
Дмитрий Завьялов
— Вы же понимаете, что как раз для того, чтобы образовался тот один, два, три человека, который наймут на работу плиточника, продавца и кого-то ещё. Должно пройти десять, пятнадцать, двадцать тех, у кого не получилось, из них образуются два, три, пять, у которых получилось. И которые потом в итоге наладят, как должно быть, наладят процесс, ответят на запросы клиентов и потенциальных клиентов, и наймут работу тех, у кого не получилось.
Михаил Помидоров
— А как они это сделают, если все рекламные каналы, все, что связано с личным брендированием, занято большими компаниями?
Руслан Орехов
— То есть они не выходят в этот дикий рынок, не выходят на базар, а они приходят, где их ждут толстые дяди и говорят, а мы тебе сейчас скажем, как ты будешь.
Михаил Помидоров
— А для этих людей, которых вы вот сейчас так обрисовали, для них существует только одна возможность –- пойти к другим ловким ребятам, которые там за 300 тысяч рублей на курсах каких-то..
Владимир Кожушко
— Научат.
Михаил Помидоров
— Научат их, как через соцсети продвинуть свой маленький личный, никому не нужный бизнес.
Руслан Орехов
— А потом, кстати, этих ребят тоже агрегируют, и они перестанут зарабатывать эти миллионы.
Игорь Настенко
— Да-да-да. И где он найдёт этих людей? И где он их найдёт? Там же в Яндексе, там же в Яндексе.
Михаил Помидоров
— Они только ждут, чтобы он в Яндексе спросил.
Игорь Настенко
— В яндексе делаешь запрос: «Как начать работать с Яндексом». И Яндекс тебе отвечает…
Руслан Орехов
— Давайте я сейчас задам этот вопрос Яндексу.
Игорь Настенко
— Одну минуточку, я тоже хотел бы прокомментировать. Дело в то, что это конечно здорово, чтобы иметь дело не с тысячами людьми, не с какой-то массой со своими проблемами, собирать с каждого налоги или что-то в этом роде. Конечно, проще иметь дело с одним человеком, который эту тысячу предоставляет.
Михаил Помидоров
— Это очень опасно. Это все равно человек, и что у него там съедет, понимаешь?
Игорь Настенко
— Я просто хотел напомнить ситуацию в 2008 году. Вот у одного из банков что-то там съехало. А он был слишком крупный. И в принципе пошел кризис. И все очень здорово, но гигантов всегда боятся. Вы знаете, вообще природа построена так, что прилетит какой-то метеорит, понимаешь, и мамонты вымерли. А вот всякие зверьки, зверьки, они остаются..
Руслан Орехов
— Если они есть.
Михаил Помидоров
— Вы кого зверьком назвали?
Игорь Настенко
— …и продолжают нашу цивилизацию. Тех, кого вы назвали мелкими вот этими предпринимателями. Но пока как бы ситуация такая. Слушайте, а давайте посвятим, 12 минут осталось, давайте посвятим позитиву, что так оно и надо.
Руслан Орехов
— Есть желающие.
Владимир Кожушко
— Можно скажу, да.
Игорь Настенко
— Не верю, что там щас позитив, но хорошо, скажите.
Владимир Кожушко
— На самом деле, нам далеко ходить не нужно. Мы все время почему-то ориентируемся по западным схемам, американским, как нам работать. А какие инструменты должны быть для того, чтобы все было хорошо? Никто почему-то не говорит.
И вот здесь вот не хватает то, что я вижу, это профсоюзов. То есть, не хватает вот этой вот машины, которая будет контролировать тех же, там, образно, Яндекс, тех же монтажников или строителей, и так дальше, и так дальше. И там как раз будет этот уровень и ценообразования, и контроля. И нужно ли нам поддаваться Яндексу, а может быть, его как-то отодвинуть, и свой, может быть, агрегатор какой-то сделать.
Игорь Настенко
— Хорошая идея. Запрос, где и как связаться с профсоюзами, вы тоже будете вбивать в Яндексе.
Владимир Кожушко
— Ну да, там его нет.
Артём Далевич
— Можно не в Яндекс. Как я говорил, 400-летняя традиция: если у наёмных сотрудников есть профсоюзы, то предприниматели объединяются в торгово-промышленные палаты. Это 45 миллионов компаний в мире состоят в торгово-промышленных палатах. У нас и законом это регулировано, что это фактически связующее звено между бизнесом и властью. Но я все-таки хотел бы, возвращаясь к позитиву. Понимаете, не в такое уж кошмарное время мы живем, когда вот эти агрегаторы захватывают. Потому что принцип «богатые богатеют, бедные беднеют» в принципе поднимался в той или иной формулировке достаточно часто и в литературе, и в классике. Поэтому то, что крупные компании действительно становятся экосистемами, так не переживайте, они сами между собой будут бороться. И пока они борются друг с другом, они будут бороться в интересах пользователей.
Руслан Орехов
— А еще вот эта четырехсотлетняя традиция паны дерутся, у холопов чубы трещат, понимаете? Это ведь тоже никто не отменял: это ведь тоже какая-то такая…
Владимир Кожушко
— К сожалению, да…
Михаил Помидоров
— Понимаете, что я заметил, я вот давно наблюдаю за этой дискуссией, уже скоро час, уже скоро как будет, да. И понимаете, получается, что Дмитрий Владимирович, вот к вам вопрос, прокомментируйте, пожалуйста. Получается, что тот самый рынок, рыночная экономика, она не работает. Все говорят о том, что должен быть какой-то управитель сверху, который, ну в частности, агрегатор своим, как говорится, брендом будет отвечать. То есть мы хотим какое-то одно окно, которое возьмет на себя всю ответственность. Почему не работает рыночный механизм? Зачем нам нужно одно окно, когда по идее любой предприниматель в этой тысяче окон, он должен быть заинтересован в том, чтобы оказывать нам лично качественные услуги, чтобы мы пришли к нему во второй и в двадцать второй раз. И когда этот рыночный механизм наконец у нас заработает, если это вообще возможно.
Дмитрий Завьялов
— Совершенно верно. Дело в том, что когда мы говорим про одно окно, рынок отрегулирует, одного окна не будет, их будет два, их будет три, их будет пять. И как раз в этом плане, с точки зрения экономики, мы-то как раз верим в силу рынка.
Михаил Помидоров
— А я не согласен с вами, простите, потому что, например, в США правительство подает иск как раз против Амазона, против Google. Потому что рынок сам по себе там не происходит, а само по себе там происходит только монополизация.
Игорь Настенко
— Да, там забили тревогу.
Дмитрий Завьялов
— Вот я как раз хотел продолжить. При том, что мы, на самом деле, хоть и верим в силу рынка, что рынок выметет со своей поляны всех недееспособных, всё-таки мы говорим о том, что невидимые руки рынка, так называемые, да, Адама Смита, что вот всё будет хорошо, давайте оставим, как вот есть, оно самообразуется. Её не существует, да? То есть всё равно должна быть некая контролирующая функция. На это и есть государство, в том числе. Есть общественные объединения, есть торговые промышленные палаты, есть объединения потребителей, которые это могут контролировать другими средствами и способами. Поэтому, когда мы говорим о том, кто это должен контролировать, это тоже не одна структура, не только государство в одном лице. Это и общественные, и предпринимательские, и клиентские объединения, которые вместе могут на это оказать влияние, если на это есть запрос.
Михаил Помидоров
— Запрос, безусловно, есть. Я хочу напомнить ещё одну историю с агрегаторами, например, да, и вы знаете, что происходит на тех же самых сервисах типа YouDo, вот я сказал это слово, все знают, что это за сервис. Я сам пользовался им, когда я звоню исполнителю услуги, я выясняю, что там не исполнитель услуги, там сидит маленький агрегатор внутри большого агрегатора. Этот парень, он диспетчер, который нанял 20 вот этих плиточников. И просто раздаёт им заказы, то есть после всего, что с него взял Юду, он ещё взял себе за то, что он принял от меня звонок. И то, что досталось в итоге за работу и за качество услуг реальному плиточнику, это я даже боюсь на эту плитку наступить лишний раз.
Руслан Орехов
— И степень ответственности этого плиточника передо мной тоже весьма относительна.
Михаил Помидоров
— Да. Значит, Владимир Иванович. Нет, подождите, Павел Николаевич, стойте, так с окнами все хорошо. Кстати, окна они мне хорошо сделали.
Владимир Кожушко
— Давай проверим. Я с тепловизором приеду, проверим.
Михаил Помидоров
— Павел Николаевич, ну как вы думаете, вот эти агрегаторы, они долго просуществуют? Вот когда реально все, что они там заложили в идеологию своего существования, оно на самом деле на выходе портится. Люди научились объегоривать и обхитрять эту систему качества и рейтинга. Как вы считаете, к чему все в итоге придет? Долго еще будет эта война, кто кого перехитрит за счет нас, конечных потребителей?
Игорь Настенко
— Даже я уже понял, Помидоров, все, понял.
Михаил Помидоров
— Ну все, я вот ждал этого просто. Давайте.
Павел Зюков
— Мое мнение таково, что агрегаторы просуществуют очень долго, поскольку уже экономическая реальность не вернется в те рамки, в которых она существовала до цифровизации всей экономики. Собственно, у нас сложится какой-то определенный пул агрегаторов, в который будут обращаться те или иные потребители. И дальше, мне кажется, это даже уже перейдет не только в сферу потребительских товаров, работы, услуг, но и в сферу бизнеса. Услуг уже более крупного бизнеса, которые также будут уходить в агрегаторы, но которые будут уже несколько усовершенствованы, и работать по другим принципам и алгоритмам. А в сфере потребления, я думаю, что от них уже нам никуда не деться, и мы просто будем уже выбирать, через что работать. А малый бизнес либо сможет свыкнуться с этим и улучшать свое качество услуг, работать над тем, чтобы дальше зарабатывать. Либо уже просто бизнес такой будет у нас прекращать существование.
Михаил Помидоров
— Не будет.
Руслан Орехов
— Хорошо. Да, Артём Аркадьевич.
Артём Далевич
— Да, в продолжение темы я хочу сказать, что если агрегаторы будут достаточно сильно жестить по отношению к исполнителям или поставщикам, которые на них представлены, то хорошие поставщики и исполнительницы этих агрегаторов побегут. Наверное, многие из вас, ну, кто-то из вас слышал от таксиста, который вас везёт, как же его задолбал данный агрегатор, через который…
Руслан Орехов
— И куда он побежит, интересно?
Артём Далевич
— Где есть Яндекс, там есть Убер, там есть Ситимобил, там есть и прочее. И, соответственно, если кто-то вот зажестит, и хорошие исполнители с него побегут, то все поймут.
Михаил Помидоров
— Разве Яндекс не купил Убер? Простите.
Артём Далевич
— Ну, это Uber Russia. Яндекс купил Uber Russia. В общем, они побегут в альтернативные системы, которые, например, будут более внимательно относиться к подрядчикам, а следственно, поддерживать уровень качества.
Руслан Орехов
— Самый большой вопрос нашей сегодняшней беседы это о том, что вот когда это светлое будущее наступит, агрегаторы устаканятся, вообще можно будет ли вообще начать свой маленький личный бизнес, имея к этому предрасположенность, таланты и какие-то навыки, а не во всей этой экологической среде. Не важно там Яндекс, не важно там Сбер, еще кого-нибудь…
Михаил Помидоров
— Не отдавая львиную долю…
Руслан Орехов
— Не отдавая и не превращаясь в наёмного сотрудника какой-то гигантской мегасупер площадки.
Игорь Настенко
— Да, вообще здесь существует элемент философии, достаточно серьёзной и пока что непостижимой. Мы же не просто так о рабстве сказали. Вообще, что это за статус сегодня? Большинства, я бы даже сказал так, населения. Что это за статус? Совершенно непонятно. Но где-то подсознательно ты ощущаешь, что ты подчинен. Если раньше был барин, ты знал, как его зовут. Где-то у тебя виллы были всегда спрятаны в уголочке.
Руслан Орехов
— А теперь система.
Игорь Настенко
— Суть-то не меняется. А если по существу, там еще тысяча мелочей. Но сложно спросить с очень-очень большого сетевого магазина, даже если ты видишь, что у них там слава богу один беспредел на другом. Вот тебе рыба с наледью, вот тебе и мороженое, которое уже растаяло, снова заморозили. Пойди поспорь. В каком-то маленьком магазине ты можешь как-то решить вопрос. Там ты не можешь решить вопрос. И они защищены, опять ресурсы, ресурсы, ресурсы. У них не только хватает денег на рекламу и так далее, у них хватает денег на всё. Я не думаю, что вот этот путь он верный и это какая-то некая совершенная модель, ну не верю.
Мы разные. Орехов, ты говоришь, дайте возможность талантливому предприимчивому человеку развиваться и так далее. Нет. Потому что есть менее талантливые, есть менее предприимчивые. Но это и есть наше общество. Им тоже надо как-то жить. Давайте так честно скажем. Менее талантливые и предприимчивые, пожалуйста, кастинг в Яндекс: всякие разные услуги — это менее талантливые. И те, которые болеют душой за свое дело. Они должны жить как-то отдельно и не принадлежать никакому гиганту. Это некая внутренняя свобода.
И так, даёшь свободу! Ребята, если вы хотите быть независимыми не с точки зрения, знаете, юридической, а вот как-то духовной, да, не приклеивайтесь ни к кому. Боритесь за своё существование. Вы, может, меньше заработаете, но вы сохраните…
Руслан Орехов
— Может быть, вы вообще разоритесь.
Владимир Кожушко
— И это тоже будет хорошо.
Игорь Настенко
— Ну, не знаю. А может быть. Принесите себя в жертву, в конце концов, будущему поколению. Ну или так.
Руслан Орехов
— Дмитрий Вадимович, да, в завершении комментарий какой-нибудь.
Дмитрий Завьялов
—Я как раз хотел сказать, что это, пожалуй, лучшая такая была фраза по популяризации предпринимательства. Вот это выступление.
Руслан Орехов
— Принести себя в жертву?
Дмитрий Завьялов
— Нет, будьте свободными, будьте творцом своей собственной биографии, своей жизни, с агрегатором, без них. В конце концов, ну, малый бизнес, он существовал всегда и будет, и да, может быть, там сейчас конкретно времена немножко там более тяжелые, чем было два года назад. Но с другой стороны, слушайте, мы с 91-го года, если с 88-го говорить, да, когда у нас там закон о кооперации приняли, столько всего уже прошли, столько было кризисов, что нас там..
Игорь Настенко
— Но речь не о кризисе, а о системе.
Дмитрий Завьялов
— Системы меняются. Сейчас одна, через два года будет другая. Даже многие крупные компании говорят о том, что они перестали планировать на период 5-7 лет, как это было раньше, потому что слишком быстро все меняется. Год-два, максимум три, и рынок будет совершенно другой. Слушайте, мы сравниваем с вами 19-20 год и понимаем, что мы в какой-то другой реальности жили буквально еще полгода назад. Сейчас все поменялось, поэтому оно и дальше будет меняться. Предприниматель найдет свою нишу.
Владимир Кожушко
— Давайте добавлю. Вот смотрите наш бизнес, вообще вся стратегии про успешный успех. Наверное, уже пора говорить о том, что если вы где-то с чем-то будете работать, то всё-таки может быть не успех. Вот эта планка, потому что вы можете свалиться. Этого нет на рынке.
Михаил Помидоров
— И в оставшиеся 20 секунд я хочу сказать, что…
Игорь Настенко
— Что есть все-таки вещи, которые у нас не меняются, и это очень радует.
Михаил Помидоров
— Есть деньги, которые вы обязательно заработаете, и нормальное желание взрослого человека, что-то сделать самому и сделать это хорошо. Учитесь везде, где только можно. Это говорим вам мы – Орехов.
Руслан Орехов
— Помидоров, Игорь Борисович Настенко, а также все наши эксперты.
Игорь Настенко
— Я этого не сказал.
Михаил Помидоров
— Спасибо большое.
Маркетплейсы услуг, такие как Яндекс Услуги, Авито, Профи Ру, Яндекс Такси, широко распространены на рынке России и представляют собой платформы, соединяющие клиентов и исполнителей. Они предлагают населению удобный доступ к разнообразным услугам, от такси до мастеров по ремонту, создавая видимость помощи и экономии времени. Однако, эти агрегаторы могут таить множество рисков как для пользователей, так и для самих исполнителей.
Одной из основных проблем является отсутствие глобального контроля и надзора за теми, кто предоставляет услуги через эти платформы. Взять, к примеру, такси. Когда вы заказываете машину через Яндекс Такси, вам неизвестно, кто за рулем: это может быть опытный водитель, а может быть человек, работающий под поддельными документами или имеющий сомнительное прошлое. Такая ситуация становится возможной из-за отсутствия тщательной проверки и мониторинга со стороны агрегаторов.
Проблемы не ограничиваются только рынком такси. Рассмотрим монтажника окон, найденного через Авито. Нередки случаи, когда объявление размещает один человек, а на объект приезжает совсем другой, возможно, с гораздо меньшей квалификацией. Заказчик услуги может даже не догадаться о подмене, а проверить качество работы сможет только спустя некоторое время, столкнувшись с возможными проблемами.
Доверие к исполнителям также подрывается из-за отсутствия прозрачности и объективной оценки их квалификации. Нет четкой системы рейтингов и отзывов, которые бы действительно отражали уровень профессионализма и ответственность исполнителя. Часто отзывы могут быть куплены или написаны под влиянием субъективных факторов, что делает выбор исполнителя на основе таких данных крайне рискованным.
Кроме того, агрегаторы, представляя свои услуги как доступные и надежные, в конечном итоге могут негативно сказаться на развитии малого и среднего бизнеса. Местным предпринимателям становится сложнее конкурировать с крупными платформами, которые забирают значительный процент от стоимости заказа. Это подрывает экономическую устойчивость небольших компаний и профессионалов, не имеющих ресурсов для продвижения на таких масштабных площадках.
Также стоит учитывать, что агрегаторы зачастую диктуют условия сотрудничества, что ставит исполнителей в зависимость. Продиктованные правила и комиссии могут быть достаточно жесткими, лишая их возможности самостоятельно регулировать стоимость и условия предоставления услуг.
В заключение, несмотря на очевидные удобства и доступность маркетплейсов услуг, такие как Яндекс Услуги, Авито, Профи Ру, Яндекс Такси, они не всегда работают на пользу бизнеса и могут представлять собой значительные риски и вызовы как для пользователей, так и для исполнителей. Отсутствие контроля, честных и прозрачных механизмов оценки, а также зависимость от условий агрегаторов – все это требует внимательного подхода и возможной доработки системы регулирования таких платформ.
